О жизни и смерти, о войне и мире, о добре и зле, о скучном и нескучном — нетривиальный разговор с писателем и драматургом Максимом Миловановым.
— Как вы обычно представляетесь и презентуете себя в новой компании?
— Максим — человек, с которым не скучно, — чаще всего как-то так. Это потому, что сам обожаю людей с чувством юмора и не выношу зануд. Считаю занудство самым настоящим бичом человечества, болезнью, заразой, ну как ветрянка или скарлатина. Если в коллективе завелся зануда – коллективу конец! Тут либо бежать, либо изолировать «больного».
Ну а если без шуток, то я действительно считаю, что юмор, ирония и особенно самоирония — наше спасение. Большинство бед, войн, катаклизмов — как раз из-за отсутствия чувства юмора. К сожалению, умение видеть себя со стороны, вовремя над собой посмеяться дано не каждому. У меня лично на сайте, в пабликах, соцсетях, да везде висит адаптированный к нашим реалиям вольтеровский девиз: «Любой жанр хорош, кроме скучного». Нечто вроде мантры, заклинания, оберега.
— Почему вы — это вы? Кого благодарить/ругать — гены, судьбу, школу жизни?
— Благодарить, только благодарить! Прежде всего родителей, так как детство мое прошло в режиме «баловень». Меня не просто любили, а обожали и баловали! Скорее всего незаслуженно, потому что, как говорят, я был «тот еще фрукт». Хорошист и хулиган в одном флаконе. Успеваемость — четыре-пять, поведение — кол! Наш местный участковый присматривал за мной очень внимательно, называя руководителем местной малолетней «шайки». На что директор школы возражала: «Что вы, что вы, он же хорошист, висит на доске почета!» Пока они спорили, наша «шайка хорошистов» то карбид взрывала, то яблоки тырила, то дралась с пацанами из соседних дворов. Но на родительскую любовь это никак не влияло. За что огромное спасибо!
А еще везло с учителями. Помнится, легендарный редактор издательства «Вагриус» Людмила Лузгина, прочитав мой первый литературный опус, сказала: «Чушь несусветная, но «божья искра» имеется, поэтому будем работать». Затем она вручила мне специальное учебное пособие для тех, у кого в головах «божья искра и одновременно чушь несусветная». Дала книгу «Кино между адом и раем» режиссера Александра Митты (это тот, что снял еще советский «Экипаж») и послала к нему на курсы. После Митты я угодил к еще одной легенде — Ирине Полянской (автору «Прохождения тени» и букеровскому лауреату). После подобной школы жизни даже немой заговорит, а безрукий запишет. В итоге в конце девяностых в издательстве «Вагриус» вышли три моих первых книги: «Кафе «Зоопарк», «Естественный отбор» и «Рынок тщеславия». Последняя завоевала немало наград. Читал где-то, что «Рынок тщеславия» теперь что-то вроде символа эпохи «90-х». Книга, наиболее емко отразившая эпоху становления основ капитализма в современной России, — так написано в одной из рецензий. А все благодаря им — неравнодушным, чутким, талантливым, терпеливым учителям.
— Что в этой жизни вы делаете иначе, чем другие люди?
— Есть некоторые отличительные особенности. Например, не делаю несколько дел одновременно. Не то чтобы не могу — просто не делаю. Сейчас в моде такая фишка — многозадачность. Я эту многозадачность из себя вытравил. На ее место поселил такую опцию, как сосредоточенность. То бишь — концентрацию 100% усилий на деле, которое делаешь здесь и сейчас. Лишь закончив первое дело, закрыв в нем раздел «итого» приступаю к делу второму. Например, если начал писать книгу — все, конец, растворяюсь в ней без остатка. Внешне хожу, ем, пью, езжу, летаю, разговариваю, но… в голове нет ничего, кроме книги.
Точно так же и в работе вне литературы. Есть у меня одно занятие — дополнительным средством заработка называется. Я про политтехнологии и траблшутинг (кризис-менеджмент по-простому). Так вот пока не доведу до раздела «итого» один проект, к другому даже не приступаю. Клиенты за это немножко обижаются, не все любят стоять в очереди. Но затем, в процессе совместного труда они понимают, что именно такой подход единственно верный. Возможно, именно поэтому в данном ремесле тоже есть несколько профессиональных наград — три премии РАПК (это что-то вроде политтехнологического «Оскара»).
— Хотите ли вы контролировать то, что происходит в вашей жизни и контролируете ли?
— Думаю, что люди, которые говорят: «Наш выбор — плыть по течению», лукавят. Контролировать хочется все и всегда. Я не исключение. Но нами правят случайности. Они могут быть счастливыми, несчастливыми, трагическими, да любыми. Вопрос, как на них реагировать в моменте, в тот самый день и час, когда эти случайности происходят. И тут все зависит от чутья. Если чутье подсказывает, что надо «отпустить» и плыть по течению — плыву, если же включается опция «контроль» — пытаюсь контролировать. Но есть ощущение, что некоторые вещи контролировать невозможно. Любовь, например. Мне кажется, это одна из сфер, неподвластная нашему контролю. Слишком странная химия! Природа, инстинкты, рефлексы — вот кто в этой сфере осуществляет контроль.
— Часто ли вы покидаете свою зону комфорта? И зачем?
— Если по-честному, стараюсь зону комфорта вообще не покидать, но опять же — все эти случайности! Сидишь спокойно себе на диване, ешь яблоко, и вдруг звонит старинный друг и спрашивает: «Как давно ты бывал в Удмуртии?» Как давно? Да никогда! И вот ты уже на выборах главы республики Удмуртия и вокруг никакой зоны комфорта, сплошной нервяк и адреналин. Но как же это прекрасно! Наверное, это и есть ответ на вопрос — зачем? По-моему, выходить из зоны комфорта — это и есть жизнь. И как хорошо, что всегда находятся люди или обстоятельства, которые тебя из зоны комфорта вытаскивают. Кстати, пример про Удмуртию свежий, буквально с колес. Я вообще не люблю примеров абстрактных. Реальность куда ярче абстракций.
— Смогли бы вы нарушить закон ради спасения любимого человека? И что для вас — закон?
— Если кто-то обидел мою любимую женщину — ему конец! Примерно так звучит один из основных параграфов свода законов Максима Милованова. И вообще, считаю, что вендетта — священна! Иногда даже задумываюсь — нет ли в моем роду сицилийцев? Шутки шутками, но думаю, что те времена, когда существовали дуэли, неплохо бы вернуть. Хотя, если честно, и сейчас дуэлей предостаточно. Они, правда, все больше экономические и политические. Едва ли не каждый мой проект в качестве кризис-менеджера — это чья-то вендетта. Людьми правят эмоции, страсти, а не законы. Эмоции — вот наш настоящий и единственный закон!
— Что делает вас счастливым человеком?
— Счастливым меня делают: любовь и путешествия, а когда эти две субстанции соединяются, то я счастлив вдвойне. К сожалению, путешествовать с любимой вместе доводится не так уж часто. Чаще в перелетах, самолетах, аэропортах, в чужих городах я нахожусь один на один со своими литературными героями. Деловые поездки — идеальное время для написания книг. Именно так — в пути и рождаются сюжеты. Подсматриваю за окружающими, впитываю, сопереживаю, литературно перерабатываю, записываю, шлю в издательство. Вот так примерно и рождаются мои книги. Большинство из них написано в аэропортах, самолетах, отелях и поездах. И это очень важная разновидность моего личного счастья.
— Что вы очень хотите сделать, но еще не сделали?
— Тут у меня очень сильный замах! Я бы хотел познать тайны жизни и смерти. Думаю, что каждый не прочь сделать подобное, просто стесняется озвучить. Уверен — нет более интересной цели! Особенности моей работы позволяют задумываться над очень странными вещами с большой долей серьезности. Круг друзей простирается от физиков, пытающихся разгадать тайну ядра, микробиологов, борющихся со смертельными заболеваниями, до представителей духовенства, истинно верующих, а не имитирующих веру. Все это дает мне некоторую наглость, смелость и надежду. Благодаря такому миксу друзей, мне посчастливилось принять участие как в научных, так и абсолютно антинаучных изысканиях, результаты и выводы которых иногда находятся за гранью привычного человеческого социума.
Дабы не угодить в разряд маргиналов, единственный способ рассказать обо всем – язык метафор, язык художественной прозы. Моя первая книга подобного формата: «Ассемблер. Встретимся в файлах» вышла перед самой пандемией. Во времена эпидемий вопросы жизни и смерти выходят на первый план, потом всех заедает рутина и текучка. Согласно опросу журнала «Эксперт», книга стала лидером рейтинга самых популярных книг карантина. Никогда в жизни не получал такого количества писем и откликов. Подобная реакция говорит о том, что литературно-околонаучный эксперимент удался. Обязательно напишу продолжение.
— Можно ли добиться правды, не сражаясь?
— Я так часто выдумывал правду, по заказу или по собственной воле, что разуверился в самом понятии. Честное слово, правда не бывает одной для всех. Например, если вы не курите и вас раздражает курящий сосед, то правда в том, что курить нельзя. К этой правде вы найдете тысячи доводов от рака легких до дыма, мешающего вам дышать. Но если вы тот самый курящий сосед – ваша правда в том, что курить можно, так как это доставляет удовольствие. К этим двум правдам есть и третья – правда табачных компаний, которые считают, что курить нужно, так как это приносит прибыль. И найдется еще добрая сотня иных правд по данному вопросу. Оттого я не за правду, а за привязанности и чувства. За некий набор морально этических ценностей, связанных с совершенно конкретными людьми, за которых действительно готов сражаться.
— Борьба против войны и борьба за мир — разные вещи? Насколько вы пацифист?
— Специально заглянул в энциклопедию, чтобы точно определить смысл слова пацифизм. Итак, пацифизм – это идеология сопротивления насилию ради его исчезновения. Думаю насилие, увы, невозможно искоренить. Насилие, власть, доминирование, называйте как угодно – для меня это практически слова-синонимы. Обладая огромной силой, очень трудно устоять от того, чтобы не применить насилие к более слабому. Это касается и государств, и истеблишмента, который правит государствами.
У меня есть одна книжка на эту тему, она называется «Бесы 3.0». Книга про революцию, которую устроили в «Москва-Сити» белые воротнички. Их революционный слоган был почти по Достоевскому: «Офисный я планктон или право имею?» Так вот, то, что сейчас в мире, в том числе и у наших границ творится, словно сцена из этой книги. Топ-менеджмент двух самых сильных в мире корпораций решил выяснить, кто в офисе главный, а скучавшие до этого клерки с радостью ввязались в драку. Причем никто точно не знает, из-за чего все произошло, у каждого своя версия, своя правда, свой повод для ненависти и войны! И сейчас в мире все будет, как в той самой корпоративной бесовщине – пока сильнейшие не вымотаются, не устанут, драка не закончится. И никакие рассуждения «борцов с войной» или «борцов за мир» ничего не изменят.
— Может ли красота спасти мир и нужно ли его спасать?
— Красота спасает тех, кто к ней прикасается. Лично меня она спасла совсем недавно. Спасла от нежелания снова учиться. Это произошло в театре Романа Виктюка. Столкнувшись с режиссурой этого театрального гения, я вдруг понял, что ничего толком не знаю о красоте. Да, его творчество многим кажется странным, иногда непонятным. Но то, что все его спектакли красивы — это факт! «Форма и есть содержание!» — говорил Виктюк. Эта воплощенная им в жизнь фабула заставила меня кое-чему подучиться. Школьной партой стали для меня спектакли театра Виктюка. Пересмотрел все, причем некоторые спектакли не по одному разу. Я уже упоминал тут свою книгу «Ассемблер. Встретимся в файлах». Так вот, после просмотра виктюковских «Служанок» многое в книге изменил. Результат превзошел ожидания. К, сожалению, Виктюк скончался, но его спектакли еще живут. Остались ученики и единомышленники: Бозин, Неведров, Погорелова, Карпушина, Нахапетова, Жойдик, Исаев, Никульча, Захарин, Боровиков, Голубев и другие… Эти ребята держат марку! Спасибо им за это!
— Что вы любите?
— В разные моменты разное. Я уже говорил, что нами правят эмоции. Когда хочешь найти ответ – не ищи рациональное, ищи эмоциональное. Вот и с любовью к чему-либо есть эмоциональная составляющая. Иногда люблю быть в одиночестве, думать о чем-то «важном, глобальном, вечном». Иногда наоборот, тянет в шумную компанию, в какой-нибудь людской шалман. В этих проявлениях я, наверняка, не уникален, такой как все. Но я заметил, что в любых состояниях, будь то веселье или грусть, я часто вспоминаю одного человека — свою маму. Ту, что меня покинула когда-то, ушла в мир иной. Ту, которой освящены многие мои книги. И это даже немного странно, ведь я подолгу не бывал в отчем доме. Иногда мы не виделись годами. Психологи наверняка найдут массу объяснений, но лично мне нравится думать примерно так: материнская любовь — это и есть любовь в абсолюте. Причем в обе стороны! Наверное, поэтому многие мои книги из разряда «позвоните маме», из графы «чуточку всплакнуть». Сопереживать, трогать за сердце — это то, что я тоже люблю.
— Что вы отказываетесь принимать в этой реальности?
— В этой реальности есть много чего не принимаемого. Равнодушие, зашоренность, наплевательское отношение к чужому мнению, к чужим чувствам. А сколько вокруг мудаков!? Простите за такое словечко, потом вырежете если что! Подобрать качественный синоним трудно, да и не хочется. Живой пример. Я уже упоминал про особое уважение к театру Романа Виктюка. Тут как-то собрались одной вроде бы вполне приличной компанией и дошло до рассуждений о театре. И вдруг один очень важный на вид чиновник, откуда-то из ГИБДД или что-то в этом роде говорит: «Да мы этот театр Виктюка знаками запрещающими обложили, у театра теперь не припарковаться! Виктюк же был «оттуда»!
И как же называть подобных существ кроме, как — мудаки! Я, кстати, проверил потом. Действительно слева от театра была одна-единственная парковка для легковушек, но там теперь не припарковаться. Знаки правда не совсем уж запрещающие, а такие: «стоянка только для автобусов»! Очень тонкий гибддэшный юмор! И вот эти мудаки, к сожалению, наша реальность, которую точно принимать нельзя.
— Когда в последний раз вы замечали звук своего собственного дыхания? А сердцебиения?
— Я помню даже дату – 17 июля 2021 года, спустя несколько дней после того, как сделал прививку от Ковид-19. В инструкции было четко сказано: «После прививки минимум физических нагрузок, спокойствие, отдых». Вместо этого я полез на высоченную гору. Где-то на полпути узнал, что такое и сердцебиение и дыхание, точней отсутствие дыхания. С тех пор инструкции читаю более внимательно и стараюсь их соблюдать. Что всем рекомендую.
— Ваши пожелания человечеству?
Побольше улыбок, красоты и добра! И да: «Любой жанр хорош, кроме скучного»!
